Важное значение при суждении о ритуальных убийствах, совершаемых евреями, имеет публичный диспут, происходивший во Львове 17-го Июля 1759 года, между евреями – франкистами или контраталмудистами и евреями талмудистами, отчет о котором, за подписью участвовавших в диспуте, напечатан потом бывшим раввином, а впоследствии католическим ксендзом Пикульским [14]. Этот диспут был устроен в присутствии многочисленной публики, состоявшей из католиков и евреев, по настойчивой просьбе контраталмудистов, которые хотели, во первых, обличить талмудистов в их заблуждениях, во вторых, показать присутствовавшим, что они, контраталмудисты, решились оставить талмуд и перейти в христианство не по какому либо легкомыслию, но по глубокому убеждению в заблуждениях талмуда и, в третьих, чтобы и Между прочим, на XI диспуте контраталмудисты защищали свой тезис по 7 пункту: “Талмуд учит употреблять христианскую кровь, и кто верит в Талмуд, обязан употреблять ее.” В самом начале диспута контраталмудисты заявили: “Употребление талмудистами христианской крови известно не только в королевстве Польском, но и в чужих землях. Обходя молчанием многочисленные происшествия в других краях, упомянем о Польше и Литве. Здесь случалось, что талмудисты проливали невинную христианскую кровь, были уличаемы в этом безбожном поступке и в разное время осуждены на смерть декретами судов. Однако, постоянно запираясь, они хотели оправдаться перед всем светом и говорят, что это на них несправедливо возлагают христиане. Взявши во свидетели Всеведущего Бога, имеющего придти судить живых и мертвых, мы не из злобы или ненависти к ним, а из любви к Вере святой, которую мы принимаем, объявляем всему ев юности учились у них тому-же”. После ссылки на свой собственный опыт, контраталмудисты уже на основании трактатов самого талмуда доказывают, что евреи употребляют, и, по требованию талмуда, должны употреблять и понятно. Прежде всего они ссылаются на книгу Aurechaim Megine Erec, fol. 242, отд. 412, где написано так: “Micwe lachzeur jain udym” т. e. “заповедь стараться о красном вине”. Что здесь под красным вином разумеется кровь, а не вино в собственном смысле, “объяснение этого,– говорят контраталмудисты, – дает сам автор, раввин Авраам, говоря там же “Zeycher Leydam”, т. е.. “памятка крови”. После этого они обстоятельно опровергают ложь талмудистов, которые хотят уверить, будто бы под красным вином в этой “заповеди” нужно разуметь кровь не христианскую, а “ту”, которая была первой из десяти казней египетских”. При этом контраталмудисты обращают внимание на слова раввина Давида в той же самой книге и в том же самом месте: “Od reymez leudym zeycher leydam szeochoiu pare szoychet benay Jsruel”, т. e. “еще тебе моргаю, дая чего воспоминание о красной крови”... “Пусть нам скажут талмудисты: для чего так загадочно пишет их автор, говоря “еще тебе моргаю или знак даю, привожу на память незаметно, чтобы никто не догадался. Почему он не написал прямо: “od tam” – “указываю основание”. К чему здесь “моргание”? “Далее контраталмудисты доказывают что в заповеди талмуда о красном вине разумеется не кровь вообще, а именно кровь христианская. Они говорят: “Сохраняя тайну, раввины в наставлении “Micwe lachzeur acher jain udym” – “заповедь стараться о красном вине” Udym объясняют перед народом – “красное вино”. Между тем это слово значит: “edym” – “кровь христианская”, так как Рамбам fol. 55 пишет, что словом “edym” называются те, кто празднует первый день, т. е. воскресенье. Эти слова “udym” и “edym” пишутся одними и теми же буквами: Aleph, Dalet, Wow, Men и различаются только помещенными внизу точками, называемыми “Sygiel”. Написанные таким образом эти буквы значат: “христианин”. Красное вино пишется теми же самыми буквами только без точек, и это для того, чтобы тайна оставалась у раввинов и чтобы народ при чтении считал, что это значит “красное вино”. Поэтому и упомянутый раввин Давид пишет: “od reymes” т. е. “еще тебе моргаю” или секретно напоминаю, что раввины должны считать и принимать эти слово не за красное вино, а за кровь, – и как фараон когда-то (чего однако не было) еврейских, так они христианских детей должны убивать”. Не находя возможным излагать здесь все подробности диспута, мы заканчиваем заключительными словами контраталмудистов: “Подобных случаев много в их (талмудистов) книгах. Как бы они ни объясняли их, вырвавши из них одно словечко или одну тайную букву, они секретно толкуют эти места, как указания на христианскую кровь, которую они всегда употребляют во время Пасхи, как мы сказали выше. Делают они это, желая кровью загладить убиение Meccии, Праведного Бога и Человека. А так как между нами, стоящими у дверей святого кpeщeния, нет и не было ни одного волшебника, последующиe же талмуду занимаются чарами, мы можем указать, на какие чары употребляют кровь христианскую. Все, чему мы учили и что знали, мы, без всякой лжи, по чистой правде, открыли. Все остальное о частых случаях убийства невинных христианских детей может узнать целый свет. А мы, вновь призывая во свидетели Бога и Его страшный суд, открываем всю правду”.
Объявляя разоблачения контраталмудистов клеветою, талмудисты, в свое оправдание, могли сослаться только на запрещение Моисея употреблять вообще кровь [15]. Именно они привели следующее место из книги Левит (17, 10): “Если кто из дома Израилева и из пришельцев, которые живут между вами, будет есть какую нибудь кровь, то обращу лицо Мое на душу того, кто будет есть кровь, и истреблю ее из народа ее”. Это единственное возражение талмудистов, заслуживающее внимания, тем более, что евреи повторяют его и в наше время. В ответ на это контраталмудисты сказали, что им хорошо известно, что в ветхом завет была строго запрещена кровь животного и человека. Но пусть же нам разъяснят талмудисты: в книге Рамбама II ч. разд. 6 написано: “Dam houdym ayn chajuw yn ulow. – Всякая кровь нам запрещена. Кровь человеческая позволена”. И в Mesechte Ksubes, fol. 60: “Кровь тех, кто ходит на двух ногах, чиста”. Чья эта кровь чиста? Птиц? Но ведь у них она всегда не чиста”. К сказанному контра талмудистами следует прибавить то, что сказано, напр., в трактате Махширин (6, 4): “семь чистых напитков воспринимают нечистоту: роса, вода, вино, масло, кровь, молоко и мед”. Кровь здесь причисляется к чистым напиткам, которые употреблять дозволено. Там же далее, по словам Пранайтиса, говорится объупотреблении именно как напитка, рудометной крови, т. е. полученной от прокалывания кровеносного сосуда. В книге “Султан Орух” сказано: “Кровь скота и зверя употреблять в пищу нельзя, а человеческую кровь, ради пользы нашей, можно”. Майер уверяет, что евреи признают дозволенным употребление сваренной крови. Маймонид объявил рудометную кровь чистою и для лечения дозволенною. Даже эксперт со стороны еврея Бейлиса, обвиняемого в соучастии убиения Ющинского, профессор С.-Петербургской духовной православной академии И. Г. Троицкий, признал допустимым, с точки зрения еврейского закона, употребление крови, по предписанию врача.
Много интересного материала для разрешения вопроса о ритуальных убийствах у евреев можно находить в сoчинeнияx некоторых лиц, перешедших, по искреннему убеждению, из иудейства в христианство. Между ними первое место, без сомнения, занимает монах Неофит, на которого сослался отчасти и Пранайтис в своей экспертизе по делу Бейлиса. Бывший сначала еврейским раввином, Неофит впоследствии принял не только христианcтвo, нo и монашество. В 1803 году он написал на молдаванском языке книгу “Опровержение религии евреев и их обрядов Священным Писанием Ветхого и Нового Завета”. Несмотря на такое заглавие книга Неофита носит скорее характер исповеди души, кающейся в своих прежних заблуждениях, чем намеренного уличения других в их злодеяниях и проступках, противных требованию нравственного закона. Отличительная черта ее это – искренность и откровенность. Но по этой-то именно причине евреи и их защитники относятся к ней с крайней ненавистью. На молдаванском языке она не увидела света. Много денег пришлось истратить евреям, пока они исходатайствовали у молдаванского господаря повеление запретить издание книги Неофита, – и в течение 15-ти лет о ней не было слышно. Но в 1818 году она, вдруг, для евреев совершенно неожиданно, появилась в Яссах в печати только уже не на молдаванском языке, а в переводе на новогреческий и потом арабский языки. Евреи обратились к своей обычной тактике истребления неудобных для них книг. Старания их увенчались большим успехом. Почти все экземпляры книги Неофита, напечатанной в тысячах экземпляров в Haвплии Румынской, в Константинополе и других городах Востока, были истреблены: случайно сохранился один экземляр в библиотеке С.-Петербургской духовной академии. Судьба пощадила его только потому, что о его существовании никто не знал, не исключая и “специалиста” – профессора по кафедре еврейского языка и археологии. 3нaл о нем, как оказывается теперь, только католический ксендз Пранайтис... Между тем в книге Неофита находятся очень интересные сведения о добывании евреми нужной для их культовых обрядов христианской крови и об употреблении ее. “Тайное употребление крови, которую жиды собирают от зарезанных ими христиан, – пишет Неофит, – есть обряд, который они считают заповеданным самим Богом и указанным в таинственных выражениях в Писании... Необходимо однако же заметить, что тайна крови известна не всем евреям, а только хахамам или раввинам, переписчикам или фарисеям, которые потому и называются хранителями тайны крови, – тайны, которая к тому же не содержится в ясных словах ни в одной из их книг и которую они передают исключительно словесным преданием. Отцы семейств, посвященные в тайну, передают ее только тому из сыновей, скрытность которого испытали, и при этом настаивают на обязанности его передать тайну впоследствии не иначе, как с теми же условиями и в той же форме, и никогда не открывать христианину, при самых жестоких утеснениях, даже для спасения жизни. Это откровение сопровождается страшными проклятиями на того, кто выдаст тайну. Вот напр., как был посвящен в нее я сам. Когда мне исполнилось 18 лет – возраст, в котором евреи имеют обычай возлагать на голову своих сыновей венок, называемый “венком силы”, отец мой уединился со мною и долго говорил мне, внедряя в меня, как долг, завещанный Богом, ненависть к христианам, которая должна доходить до убийства их. Затем он сообщил мне об обычае собирать кровь убитых и добавил, обнимая меня: “Вот, Сын мой, таким образом сделал я тебя моим таинником и как бы вторым собою”. Надев мне затем венок на голову, он объяснил мне с большими подробностями эту тайну крови, как священнейшую из священных и самый важный обряд иудейской религии. “Сын мой, – продолжал он, – заклинаю тебя всеми стихиями неба и земли всегда хранить эту тайну в твоем сердце и не доверять ее ни братьям, ни сестре, ни матери, ни впоследствии – жене, – никому из смертных, особенно же женщинам. Если Бог даст тебе даже одиннадцать взрослых сыновей, то не открывай тайну им всем, а только одному тому, которого ты признаешь самым умным и наиболее способным сохранить тайну, – так же, как теперь поступаю я с тобою. Ты должен внимательно следить за тем, чтобы этот сын твой был привержен и ревностен к нашей вере. Еще раз приказываю тебе: берегись довериться женщинам, даже дочерям твоим, жене, матери, но только сыну, которого ты сочтешь достойным доверия. О сын мой, – воскликнул он наконец, – пусть вся земля откажется принять труп твой и изрыгнет его из недр своих, если ты когда либо и при каких бы то ни было обстоятельствах, даже при самой крайней необходимости, откроешь эту тайну крови кому-нибудь, кроме того, кому я сказал, даже в том случае, если ты станешь христианином ради выгоды или по другим побуждениям. Смотри же, не измени отцу своему, выдав эту божественную тайну, которую я тебе сегодня открыл. Иначе да постигнет тебя мое проклятие в тот же час, как ты согрешишь, и да сопутствует оно тебе всю твою жизнь до смерти и во веки веков”. Отец, Которого я приобрел на небе и Который есть Господь Иисус Христос, – говорит Неофит, – да отвратит эти проклятия от головы того, кто пишет это исключительно ради пользы Церкви и торжества истины”.
